Порывшись в сумочке, вытащила контейнер и аккуратно сняла волшебные штуки, которые придавали моим радужкам золотисто—коричневый оттенок.
– А родинка где? – продолжил Игорь, бросив на меня короткий взгляд.
Я хмыкнула, и достала влажную салфетку. Опустив козырёк над своим сидением, я открыла зеркало и быстрыми движениями смыла с себя грим.
– Доволен? – спросила я, выбрасывая грязную салфетку в окно.
– Да, так лучше, – чуть улыбнулся он, оценив моё лицо очередным коротким взглядом.
– Куда едем? – вырвалось у меня спустя несколько минут тишины.
– Обедать, – коротко ответил он.
– Серьёзно? А если яду подсыплю? – мой голос стал едким и резким.
– Оля, если бы ты хотела меня убить, ты бы уже это сделала, – вздохнул Лазарь, – Тебе что—то от меня нужно, но я пока не могу понять – что.
– Пффф, – я качнула головой и отвернулась к окну, – Нужен ты мне, как собаке пятая нога.
– И тем не менее – ты здесь.
– Я на работу устраивалась, – процедила я сквозь зубы.
– К моей соседке? – я, как и раньше, кожей ощутила его взгляд.
– Совпадение.
– Интересное совпадение, учитывая, что сегодня кто—то взорвал мою машину, – пробормотал он, перестраиваясь в потоке машин.
Я снова фыркнула и прищурилась. Колено заныло, а пальцы предательски задрожали, поэтому я спрятала ладони между между ног, не думая о том, как это выглядит со стороны.
– Высади меня в центре, – наконец—то попросила я, совладав с эмоциями.
– Оля, я сегодня остался без законного обеда потому что, как я уже говорил, кто—то, – Игорь сделал выразительную паузу и одарил меня не менее выразительным взглядом, – Взорвал мою машину. Составь мне компанию, а потом вернёшься к своей вендетте. Я даже дам пару советов.
В третий раз за последние полчаса я фыркнула и отвернулась. В полной тишине мы провели остаток дороги, которая была почти в два раза дольше, чем мой путь сюда. Благодаря проклятым питерским пробкам.
Привёз он меня не абы—куда, а в «Мансарду» – один из лучших ресторанов Санкт—Петербурга, если верить гостиничному путеводителю. Я обязательно хотела посетить это место – правда, в гордом одиночестве – чтобы полюбоваться видами города, который открывается из панорамных окон. Так или иначе, я посетила его не одна.
– Столик на Лазарева, – коротко бросил мой спутник, пропуская меня вперёд.
Нас провели к окну, открывающему вид на Исаакиевский собор. Игорь опустил формальности и манеры, просто плюхнувшись на свой стул, жестом указав мне место напротив. Я опустилась как—то машинально, словно я – не живой человек, а кукла на шарнирах.
– Добрый вечер, Игорь Викторович. Меня зовут Оксана, я обслуживаю ваш столик. С чего вы хотите начать? – промурлыкала молоденькая официантка, не сводящая горящего взгляда с Лазаря.
Девочка, знала бы ты хищника, скрывающегося под этой аппетитной личиной…
– Я буду воду. Дама? – бросив на меня короткий взгляд, он зарылся в папку, которую держал в руках с тех пор, как вышел из машины.
– То же самое, – я улыбнулась официантке и кивнула подбородком в направлении бара.
Она прищурилась и сжала челюсти, от чего её миловидное лицо исказилось до неузнаваемости. Я приподняла одну бровь в удивлённом жесте, как бы спрашивая: «Ты ещё здесь?». С недовольным лицом, но натянутой на него улыбкой, она удалилась.
Я опустила глаза на отполированную поверхность стола и принялась изучать структуру дерева. Передо мной легли фотографии с определённо знакомыми мне лицами.
– Твоя работа? – вопросил Игорь, вынуждая меня поднять на него взгляд.
Он выглядел расслабленным и, я бы даже сказала – довольным. В его глазах – восхищение, уголок губ приподнят в ухмылке, указательный палец постукивал по скуле, на которой появился небольшой шрам, который я не заметила раньше.
– Официально они покончили с собой, – повела плечом я, отодвигая фотографии.
– А неофициально? – он чуть заметно прищурился, и уголки его глаз испещрили мелкие морщинки.
– Возможно кто—то стоял рядом, когда они пускали себе пулю в голову.
Я замолчала как раз в тот момент, когда наша официантка подошла к столу и водрузила на него две бутылки Perrier. Игорь быстрым жестом дёрнул со стола снимки и убрал их обратно в папку.
– Спасибо, Оксаночка, дальше мы сами, – мягким голосом остановил её порыв налить воду Лазарь, – Позволишь? – кивнул он в мою сторону.
Открыв зелёную стеклянную бутылку, Лазарь наполнил мой бокал. Я сделала несколько мелких глотков, и отвернулась к окну, изучая очертания крыш домов; до тех пор, пока не упёрлась глазами в статуи ангелов на колоннаде собора. Начало смеркаться, и в тени приглушённых тонов они выглядели немного зловещими, по очертаниям больше напоминая огромных горгулий.
– Как тебе удалось сбежать? – спросил Игорь.
– Мир не без добрых людей, я уже говорила.
– И теперь ты мстишь?
Я неопределённо хмыкнула и пожала плечами, продолжая смотреть в окно.
– Не обижайся на меня, но, на мой чисто субъективный взгляд, ты сама виновата. Знала же, куда лезла.
Я повернула голову и посмотрела на него. Он вздрогнул, а я взяла ножку бокала и начала крутить его пальцами.
– Мне было пятнадцать, когда я попала к Ратмиру.
Лазарь едва заметно напрягся и сделал глоток воды.
– И меня, в общем—то, никто не спрашивал, хочу ли я в это лезть или нет, – продолжила я.
– Могла бы обратиться к кому—нибудь за помощью, – перебил меня Игорь, не отводя взгляда.
– Я обратилась через пять лет к одному человеку, – мой голос приобрёл твёрдость, а пальцы сжались.
– А всё это время ты что делала? – таким же стальным голосом ответил он, – Наслаждалась своим положением?
– Я не хотела этого, – вырвалось у меня.
– Чушь. Я знаю девочек, которых продавали в рабство, и они выбирались из него.
– Я выбралась, но ты меня нашёл. И сдал, – выплюнула я, вцепившись в ножку хрустального бокала.
«Соберись, Оля» – шепнули остатки разума, но я не послушала его. Глаза стали наливаться кровью, я в голове эхом отдавались его далёкие слова, которые он прошептал мне на пустующей ночной трассе пять лет назад:
«Ничего личного, просто бизнес».
– Ты хреново пряталась, Сладкая, – с улыбкой ответил он, – И чего ты ожидала от меня? Что я помогу скрыться любимой сучке Ратмира? Я никогда не имел склонности к суициду.
– Да пошёл ты, – я выплеснула остатки своей минералки ему в рожу и подскочила с места, уронив стул.
Кровь стучала в висках, колено опять заныло и руки пробивала дрожь до локтей. Нетвёрдой походкой я направилась к выходу из этого ресторана, который определённо мне нужно было посетить в одиночестве.
Лазарь, наши дни
По лицу стекали прохладные капли, а глаза уставились на пустующее место, где только что была Ольга.
Я не понял, что произошло; я не понял, почему она так взбесилась. Но одно я понял точно – в голове у неё бардак. Потому что месть – блюдо, которое подают холодным. У неё же, судя по всему, с этим большие проблемы.
Звякнул мой мобильник, и я не глядя снял трубку:
– Да! – рявкнул я, вытирая рубашку салфеткой, которую подхватил со стола.
– Игорь, у нас проблема.
– Какая ещё проблема, – я простонал, приложив влажную тряпку к лицу.
– Машина, которую ты велел забрать, – голос моего помощника стал слишком натянутым.
– Что с ней? – я мгновенно напрягся и выпрямился.
– Внутри труп. Два выстрела, в грудь и в голову. Сработано чётко, никаких следов, у мужика не было шансов.
– Мужика? – я судорожно сглотнул и посмотрел на официантку, которая направлялась к моему столику.
– Да.
– Ключи в зажигании?
– Да.
– Я перезвоню.
Не обращая внимания на верещания Оксаны, я встал со стула, бросил на стол несколько купюр, и пошёл за Ольгой. Она наверняка уже заскочила в кабину лифта, поэтому мне ничего не оставалось, как спуститься вниз по лестнице, благо этажей в этом здании всего шесть.
Я вышел на улицу и начал искать её глазами в толпе снующих туда—сюда людей. Увидел я её практически сразу, потому что она шла недостаточно быстро, к тому же явно прихрамывая. Нахмурившись, я двинулся в её сторону, крикнув на ходу:
– Оля!
Она коротко обернулась и зашагала чуть быстрее, но этого было мало. Я почти догнал её, когда у неё на затылке появилась подозрительная красноватая точка.