Он должен одуматься. С трудом переведя дух, Бен отстранился. Боже, что он только что сделал?
Она, часто мигая, смотрела на него затуманенным взглядом и немного смущенно. И тут на ее лице отразился ужас.
— Я должна ехать. — Она рывком вытащила ключ из кармана.
— Лейни, простите меня. — Стоило ему это сказать, как он понял, что сказал не то, что следовало.
Она замерла.
— Я уже забыла. — С этими словами она села в машину и захлопнула дверцу.
Он стоял, проклиная себя, и смотрел, как исчезают в темноте огоньки ее автомобиля. Черт. Он только что совершил огромную глупость, начал то, на что не имел никакого права. И теперь не представляет, как это уладить.
Глава 4
Узнав ее новости, Бет почти закричала:
— Что, ты говоришь, они сделали? Разве это законно?
— К сожалению, да, — ответила Лейни, выбирая цветы для праздничной композиции.
— Они тебя вышвыривают, — с негодованием выдохнула Бет. — Вот уж никогда не думала…
— Юридически это нельзя так назвать, — поправила ее Лейни. — Это — очень внушительный намек… чтобы я переехала к ним. — Черта с два она уступит. Но где же найти деньги, чтобы снимать квартиру плюс выплачивать родителям аренду? Как же им не пришло в голову, что их «помощь» связывает ее по рукам и ногам?
Бет нахмурилась:
— И ты переедешь к ним?
— Меньше всего я хочу жить там. Особенно узнав, что моя мать в сговоре с Дэниелом. Я спрошу Роуз, может, она знает кого-нибудь, кто сдает дом. Я знаю, что она сама сдает в аренду дом или два.
Вдруг ей повезет, и один из этих домов еще свободен. С другой стороны, Роуз станет ее квартирной хозяйкой, а это означает риск лишних встреч с Беном. Лейни совсем этого не хотела. При мысли об их поцелуе кожу приятно закололо. Но это было ошибкой, что он и признал. И она с этим согласна, хотя все же обидно. Большую часть своей жизни она прожила с ощущением, что все, что она делает, — ошибка. Услышать это после того поцелуя… Мало ей сюрпризов от родителей.
— У меня нет слов, — покачала головой Бет, отрезая ленту от рулона.
— И у меня тоже. — Лейни пристроила в середине букета украшение из хризантем и отступила назад, чтобы полюбоваться своим творением. — Выглядит неплохо. Давай поставим в витрину.
У них с Бет заняло много времени, чтобы оформить витрину в осеннем духе — приближался Хеллоуин[1], — а теперь она с удовольствием смотрела на плоды их стараний. Она бросила взгляд на часы — почти полдень.
— Надо позвонить Джону.
Бет обошла вокруг прилавка.
— Я тебе при этом нужна?
— Нет, спасибо. — Лейни обняла подругу. — Справлюсь сама.
Она поднялась в свою квартиру. От волнения появилась дрожь в животе. Они с Джоном даже не обменялись телефонами, из чего следует, насколько несерьезна была их встреча. Была бы несерьезной, если бы не ребенок.
Руки у нее тряслись, когда она села к компьютеру и нашла веб-сайт компании Джона. Поскольку разница во времени между Калифорнией и Мичиганом три часа, то, значит, там раннее утро и есть надежда застать Джона в офисе.
Она смогла соединиться с ним после двух попыток. Секретарше по голосу было лет двадцать, но важности ей явно не занимать. Лейни была готова держать пари, что она к тому же смазливая.
— Джон Майер. — Голос звучал жестко, и у Лейни холод пробежал по коже.
— Это Лейни Килер. Мы… виделись на вечеринке одноклассников, — запинаясь, выговорила она. Может, лучше сказать «были партнерами на одну ночь»?
В трубке молчание, затем он с опаской произнес:
— Привет, Лейни. Как дела?
Ей нужно сказать только пару слов, и сказать прямо.
— Я беременна.
Молчание было… оглушающим. Она стиснула в ладони телефонную трубку.
— Джон? — спустя несколько секунд произнесла она.
— Ты уверена, что это мой ребенок? — Голос прозвучал сдавленно.
— Конечно, твой. Чей же еще? — Можно подумать, что она потаскушка.
Отчетливо послышалось ругательство. Лейни поморщилась.
— Прости, — сказал он, понизив голос. — Но тебе следует кое-что знать.
Сердце у нее подскочило от страха. Эти слова не предвещали ничего хорошего.
— Что именно?
— Я женат.
Лейни затошнило. О господи. Женат? Как же она могла не догадаться? Он такой же, как и ее бывший муж. Живот сдавило, и она опустилась на пол, прижав руку ко рту. Нет, нет, нет.
— Лейни?
«Я женат». Эти слова почти физически касались ее кожи. Она сыграла роль разлучницы. Поступила так, как с ней поступал Дэниел.
— О боже. Как ты мог? Ты обманул свою жену. — Лейни не смогла скрыть ужаса и отвращения.
В трубке послышался шорох бумаг.
— В свое оправдание — признаю, весьма слабое — могу сказать, что у нас трещина в отношениях. Она… она не знает, и я не могу ей об этом сказать. Разумеется, я заплачу… если ты не захочешь оставить ребенка.
До Лейни не сразу дошел смысл сказанного.
— Ты… ты предлагаешь заплатить за аборт?
— Какой у тебя срок? Восемь недель? Вполне достаточный. Послушай, Лейни…
— Нет. — Злоба душила и жгла ее.
— Лейни, я не могу стать отцом этому ребенку. Моя жена… она тоже беременна. Я не могу рисковать…
— Чем рисковать? Тем, что она узнает, какой ты негодяй? — Злые слова вырвались помимо ее воли. И не потому, что он нужен ей в ее жизни или в жизни ребенка. А потому, что у ее ребенка вот такой отец. Такой же, как ее бывший муж. Лейни прижала ладонь к глазам, чтобы удержаться от слез. Гневных слез от отчаяния.
Он вздохнул.
— Да, что-то в этом роде. Послушай. Да, я не лучший из мужчин. Согласен. Но мы наконец-то снова налаживаем наши отношения, и я не могу — я просто не могу — поставить их под удар.
У Лейни перехватило дыхание. Преодолевая отвращение, она сказала:
— Я хочу, чтобы ты отказался от всех родительских прав. Я не желаю, чтобы ты принимал участие в жизни моего ребенка.
— Я поговорю со своими юристами, — помолчав, ответил он. — Я, право, не знаю, каким образом я мог бы участвовать в его жизни, даже если бы захотел. Моя жена… Лейни, мне очень жаль. На самом деле. Ты ведь понимаешь?
Лейни по-настоящему было жалко его жену. Трюк в стиле ее бывшего мужа. От этой мысли она разозлилась еще больше.
— Я понимаю следующее: ты негодяй и обманщик. Когда ждать от тебя сообщений?
— В конце недели, — сказал он, никак не отреагировав на ее оскорбления. — Я бы предпочел по электронной почте, если уж нам придется в дальнейшем что-то обсуждать.
— Меня это устраивает. — Она сообщила ему то, что он просил, и повесила трубку.
Мысли путались. Ее не оставляло ощущение чего-то гадкого. Скорее всего, она получит от него то, чего хотела, но какой ценой? Что она скажет своему ребенку? Можно считать, что проиграл Джон, но ее ребенок заслуживает того, чтобы иметь отца.